Открытый дом. Утопия и реальность

Текст и фото: Елена Невердовская

Международная мебельная выставка imm cologne снова инсценировала "Das Haus - Interiors on Stage", представила "интерьерный театр" одного режиссера-дизайнера. В январе 2016 года им стал немец Себастиан Херкнер (Sebastian Herkner). Наблюдая за развитием его проекта, реализацией идей, организаторы выставки смогли сделать первое обобщение, позволяющее понять глобальный тренд: открытость, коммуникация. У всех пяти дизайнеров, каким бы ни был их "идеальный дом", было нечто общее - центральное место встречи, внутренний двор, атриум, с садом или без. 

"Das Haus - Interiors on Stage" 2016 - это, можно сказать, внутренний двор, расширенный до самых внешних границ, 240 кв метров "жилого" пространства без дверей, без стен, только с текстильными перегородками, которые могут перемещаться вслед за движением солнца. По крайней мере, таково видение автора инсталляции этого года Себастиана Херкнера, понимающего, что, хотя и невозможно себе представить жилье абсолютно без закрытого приватного пространства, в настоящий момент важно подчеркнуть тенденцию именно на его открытость миру чувств, миру информации, миру коммуникации.  

Итак, дом 

Это структура с подвижными границами. Открытое пространство, в котором реализуются наши потребности в тепле, общении, любви. Вместо холодных стен (они тоже есть, ими отгорожены от внешнего мира спальня и ванная, не комнаты, а, скорее, маркированные приватные зоны) - чувственность тканей, различие их поверхностей, текстуры. Мир представляется сверхматериальным, сверхобъемным. За первым слоем, скрывается второй, за складками второго можно угадать третий. Одна из перегородок, отделяющих открытую гостиную от спирали-коридора, прохода по периметру круглого "Дома", сделана из фарфоровоых гигантских "бусин", нити которых напоминают декоративные дверные занавесы из бамбука. Но стена Perlenparavent, специально изготовленная на фарфоровой фабрике Rosenthal по проекту Херкнера, отличается от некогда модных – эти бусы раздвинуть нельзя, сквозь них можно только наблюдать.  

Идея такой открытой архитектуры Das Haus 2016 настолько идеальна, настолько удалена от действительности, что сразу напрашивается вопрос автору. Хотел бы он, вот это все выдумавший, сам жить в таких "хоромах"? Дизайнер уходит от ответа с помощью трюка. Он возвращает вопрошающего в реальность, напоминая об идеальных изначальных условиях. Потребитель Себастиан Херкнер тоже не отказался бы от площади в 240 кв метров. И высота помещения в 4-5 метров, это ведь тоже неплохо? 

Искусства соль и свет

Текст: Елена Невердовская

 

Уильям Кентридж (William Kentridge). Фото: Franz Wamhof

У нашего воображения слабые мышцы. Его раскормили, ограничили в движении. И вот оно - вялое и ленивое - пассивно ожидает встряски, удара, акцивизации. Стереофильм в кинотеатре, американские горки в парке, компьютерная игра - это, конечно, крайний случай. Но и у тех, кто ментально и физически подвижен, воображению тяжело. Появляется привычка плыть, не сопротивляясь, в потоке визуальной, звуковой информации. А ведь хочется вынырнуть, войти в другую воду, прыгнуть в волну, в океан. Нужен инструмент, способный пощекотать увядшие рецепторы нашего воображения. Нужен медиатор. Новый художник.  

Есть такой. Не краски, а цвет, не материя, а воздух и свет и пространство и время - материал, из которого он создает свои произведения  - световые проекции в городской или природной среде, под крышей заводских цехов, храмов промышленной архитектуры. Видеоарт другого, не комнатного масштаба.  

Рёдзи Икеда (Ryoji Ikeda). Фото: Franz Wamhof

Эпилептикам не входить! 

Японский композитор и видеоартист Рёдзи Икеда (Ryoji Ikeda) создает именно такие произведения - в масштабе, превышающем человеческое, как физическое, так и воображаемое.

Король вправе швырять миллионы на ветер

Текст: Елена Невердовская

 

фото: Елена Невердовская

Кельн. Одно из карнавальное шествие предыдущих лет в цифрах: длина колонны – 7 км, длина пути – 6,5, время марша – 4 часа; 96 повозок, телег и карет; 80 тракторов, 75 багажных автомобилей, 10 000 участников, 480 лошадей, 121 духовой оркестр. На изготовление гигантских фигур, украшение машин, тракторов и пр. пошло 4000 м досок, 15 000 м проволоки, 300 кв. м волоконных, опилочных и деревянных плит, 1200 кг гвоздей, 1000 кг краски, 1200 кг клейстера, 100 кв. м пены, 700 кг бумаги. На головы осчастливленных зрителей было выброшено 140 000 сладостей, более 700 000 плиток шоколада, около 220 000 коробок конфет, более 300000 букетов цветов, тысячи мягких игрушек и прочих мелких даров. Шествие обошлось в 1 000 000 евро, на сладости и цветы и прочие подарки было истрачено более 700 000. 

Кельн. Главное шествие Розового понедельника. Фото: Максим Райскин

Разумеется, говорящие цифры, но сказавшие непосвященному отнюдь не обо всем. Карнавал в Рейн-Вестфаллии не ограничивается одним днем, одни городом и одним шествием. Все гораздо масштабнее: с четверга по пепельную среду нужно перестать удивляться, расправить собственные плечи, распахнуть рубаху и быть готовым ко всему – флирту, пьянству, разврату, разгулу и безобразию. В четверг на скромного служащего может напасть безобразная старая ведьма. Если, не дай бог, этот яппи еще и в галстуке, то тогда он надолго пропал. Чертовка срежет галстук и парень душой и телом попадет под ее власть. Поэтому в первый день горящей карнавальной фазы все старые, убогие и одинокие мужчины носят дешевые галстуки – вдруг кто срежет и хоть поцелуем одарит. 

Кельн. Главное шествие Розового понедельника. Фото: Максим Райскин

фото: Елена Невердовская

Все флиртуют со всеми, не задумываясь, что там под маской и что под юбкой. Тем более, что под второй чаще всего может оказаться большой, твердый … Только в дверях вокзальных туалетов многие дамочки на шпильках начинают метаться, не зная, куда же им войти – то ли в М то ли в Ж. Не мечутся они только в Кельне, где за них решает цена – мужчине слить стоит всего 60 центов (против 1,1 евро у женщин).